Кандидатура Михаила Григорьевича Есаянца на должность главного врача Запорожского областного онкодиспансера была утверждена депутатами Запорожского областного совета 30 ноября 2017 года. С ним был подписан контракт на 5 лет.
К сожалению, некогда мощное лечебное заведение, славящееся на всю Украину своими инновациями и замечательными специалистами, за последние годы растеряло свой былой авторитет из-за череды скандалов, дестабилизировавших работу коллектива. «ЗС» была первым изданием, с кем накануне Дня борьбы с раком новый руководитель поделился планами на будущее.
Михаил Есаянц родился 17 февраля 1978 года. С 2005 по 2013 годы работал акушером-гинекологом роддома №4, затем – главным специалистом отдела охраны материнства и детства Департамента охраны здоровья ОГА. Последние 4 года занимал должность заведующего отделением патологии в Областном перинатальном центре.
Новый главный врач реально смотрит на вещи.
– Я хочу понять, почему сегодня в наш онкодиспансер люди боятся заходить, – говорит Михаил Есаянц. – Что случилось, что до 2011-2012 года все было хорошо, а потом система медленно перестала работать. Ведь если так дальше пойдет, то через года 2-3 это лечебное учреждение нужно закрывать.
– За два месяца на новой должности вы уже поняли, в чем причина жалкого состояния диспансера в последнее время?
– Еще не до конца понял. Но то, что бросается в глаза – здесь царит безразличие. И я не готов с этим мириться, что люди ничего не делают. Нужно начинать менять менталитет.
Например, я только пришел, а мне говорят, что в отделении патологии молочной железы течет крыша. Я посмотрел, а там от шахты лифта вся стена в грибке. Вода течет, зимой замерзает и рвет стену. Когда посчитали, сколько стоит залатать крышу, я пришел в ужас – это совсем небольшие деньги! Но никому это не было интересно!
Мне то, что сейчас творится в коллективе, видится заржавелым механизмом. Постараюсь гайку открутить. Если это не получится, то можно ее срезать. Я же хирург, поэтому всегда готов к радикальным мерам.
– Вы верите, что будущее у диспансера все же светлое?
– А зачем я тогда сюда пришел?! Здесь в принципе неплохой коллектив, есть хорошие специалисты. Просто нужно всех привести в чувство. И конечно, подтянуть материально-техническую базу, которая очень слабая.
– У вас уже есть идеи, как возродить запорожский онкодиспансер?
– Совместно с депутатами областного совета планируем уже в этом году запустить строительство нового корпуса с последующей установкой туда линейного ускорителя. Этот современный метод лучевой терапии применяется для лечения почти всех видов рака. Таких установок всего 18 в Украине. И практически все они частные.
– Что еще в планах?
– Все карты я пока раскрывать не хочу. Скажу только, что есть задумка открыть реабилитационный центр для онкобольных.
Еще нужно расширить отделение химиотерапии. У нас всего 30 коек, а потребность гораздо выше. Получается так, что сегодня химиотерапию проводят в хирургических отделениях. Но здесь никто не виноват. Это вынужденная мера.
Я хочу, чтобы было как в Днепре. Областной онкодиспансер там находится в двухэтажном, не новом здании. Но территория «вылизана» настолько, что уже жить хочется. Они сделали прекрасный маммологический центр, где есть все: УЗИ, маммограф. Туда пациент приходит на обследование, а уходит уже пролеченный, если что-то обнаружится. И персонал там общается с посетителями доброжелательно, с улыбкой. И стены выкрашены в жизнеутверждающий розовый цвет. А потому, что на пациентов смотрят как на людей, а не как на денежные знаки.
– Накануне Дня борьбы с раком что вы можете сказать об организации онкологической службы у нас в области?
– К сожалению, сегодня нарушена связь между онкологами первичного, вторичного и третичного уровня. Онкодиспансер – это третичный уровень оказания медицинской помощи. Выше только Институт рака в Киеве. К нам пациент попадает уже для оказания специализированной помощи. Оперативного вмешательства либо химио-, радио-, лучевой терапии.
Основная работа должна вестись на уровнях ниже. Санпросветработа, как это раньше называлось.
Люди страдают элементарно от отсутствия информации. Что делать, чтобы не заболеть раком, какие симптомы того или иного рака, куда обращаться, если что-то беспокоит. Что мы видим в итоге? Люди либо вообще не обращаются к врачу, либо очень поздно. Отсюда высокая смертность и инвалидизация.
Нужна налаженная система взаимодействия всех уровней и профилактическая работа с населением.
А еще нужно внедрять скрининговые программы по выявлению кишечных патологий, по ракам половой сферы и раку легких. Последний проявляется клиническими симптомами очень поздно, когда уже есть метастазы.
– Михаил Григорьевич, расскажите о себе. Почему вы переключились с гинекологии на онкологию?
– Я – доктор. У меня в дипломе написано: «Лечебное дело». Поэтому, в какой специальности работать, не суть важно. Важно дело делать!
– Вы будете продолжать оперировать? Или собираетесь стать администратором?
– Лечить пациентов – мое призвание. У меня отец был хирургом. Мама – врач. Родственники по материнской линии тоже доктора. Просто взять и перечеркнуть это – глупо. Я 16 лет оперировал. Да я, наверно, просто с ума сойду, если заброшу лечебную деятельность! Я остаюсь гинекологом. И в моих планах получить специализацию по онкологии и продолжать оперировать.
Думаю, если все правильно организовать, то административная работа не должна мешать лечебной.
Конечно, я понимаю, что разорваться невозможно, и по чуть-чуть что-то делать не получится. Взялся за одно дело – решил, потом взялся за другое. Так что все постепенно…
Для того, чтобы рассказывать людям, как надо, мне нужно самому это сначала понять. А для этого нужно взять каску и спуститься в шахту, как я говорю.
