К сожалению, никто из нас не застрахован от травм, причем несчастный случай может настигнуть в любом месте – дома, в пути или на работе. Однако где именно вы получили травму, играет большую роль. Если она была получена на работе (так называемая “производственная травма”), то пострадавший в некоторых случаях может рассчитывать на денежную компенсацию, которая покроет расходы на лечение и реабилитацию.
Травма на производстве всегда приносит лишние хлопоты работодателям, поэтому очень часто представители предприятия предлагают работнику “замять” дело и договориться о компенсации без оформления бумаг. Конфликт начинается потом, когда приходится решать на официальном уровне, что же на самом деле привело к несчастному случаю.
В течение 2011 года на предприятиях Запорожской области на производстве погибло 25 работников (в 2010 году – 18). Рост смертельного травматизма произошел в таких отраслях, как транспорт (плюс 1 несчастный случай), химия и машиностроение (2) и агропромышленный комплекс (6). Уровень общего травматизма составил 410 случаев против 404 в 2010 году.
О том, как обстоят дела с производственным травматизмом на предприятиях Запорожья и области, “ЗС” рассказал начальник территориального управления Госгорпромнадзора в Запорожской области Александр Бабенко.
– По итогам прошлого года допущен рост производственного травматизма и смертности на предприятиях области, однако мы не входим в лидирующую группу. Относительно причин, послуживших такому развитию событий, то они не новы. Это и морально устаревшее оборудование, и психофизиологические факторы. Однако наибольший процент травматизма связан с организационными проблемами – невыполнением должностных обязанностей и требований инструкций по охране труда. Если говорить простыми словами, то огромное количество происшествий на производстве случается из-за нашего славянского “авось пронесет”. К примеру, горит красный сигнал светофора для пешеходов, однако если нет автомобилей, то 90 процентов наших людей начнут переходить. На того, кто этого не сделал, еще и посмотрят искоса, мол, непонятный какой-то. Такая культура переносится и на работу, что нередко заканчивается плачевно.
– Какие отрасли – самые травмоопасные сегодня?
Такими остаются машиностроение, химия, транспорт, металлургия, энергетика и агропромышленный комплекс. Однако сельское хозяйство становится одной из самых главных наших проблем. Раньше в этой отрасли было много крупных хозяйств, где следили за безопасностью на рабочем месте. Дробление этого сектора привело к тому, что большинству владельцев такое понятие, как “охрана труда и “безопасное место работы” практически незнакомо. К тому же у нас не такая большая численность управления, чтобы серьезно охватить все предприятия. Сейчас в строю 29 инспекторов, будет 50, но и этого мало. (В 2010 году в территориальном управлении, как и в других государственных структурах, прошло сокращение. Однако последующий рост травматизма показал ошибочность такого шага. На данный момент все возвращают на свои места, – авт.). Наш представитель может посетить производство один-два раза в год, а в остальное время все зависит от сознательности владельца.
– Ни для кого не является секретом тот факт, что иногда администрация того или иного предприятия пытается не выносить “сор из избы”, то есть скрывает факт травмы своего рабочего…
– Да, такое бывает. Происходит несчастный случай. Руководство, понимая, что ему грозит, начинает уговаривать пострадавшего выдать его травму как непроизводственную. В гараже ковырялся или на даче копал, там и поранился, но никак не на территории предприятия. В мепдпункте все это фиксируют. Однако травмы бывают разные. Если палец порезал, и он зажил через день-два – это одно, а ведь есть очень тяжелые травмы, которые требуют длительного лечения и соответственно финансов. Да и еще не факт, что пострадавший полностью поправится, и не надо будет оформлять инвалидность. Бывает, работодатель дает денег на первое время, а их не хватает даже на лекарства. Работник приходит, а ему показывают на дверь. Тут-то и начинают вспоминать о своих правах.
За 2011 год нами выявлено 3 скрытых несчастных случая. ОАО “Запорожсталь”: информация поступила от супруги потерпевшего. По результатам рассмотрения заявления назначено и проведено спецрасследование несчастного случая. Привлечён к админответственности начальник ТЭЦ. Направлены материалы в органы прокуратуры для привлечения его к уголовной ответственности. ООО “Аванта”: по результатам рассмотрения заявления проведена проверка и выдано предписание. К админответственности привлечён директор. ООО “Запорожец”: представителем нашей службы выявлен скрытый случай. По результатам проверки назначено и проведено спецрасследование несчастного случая. Привлечён к админответственности директор. Направлены материалы в органы прокуратуры для привлечения его к уголовной ответственности.
Скрыть не удалось
Несчастный случай на “Запорожстали” не закончился привлечением к админответственности начальника ТЭЦ. Этот случай вообще очень показателен. От полученной травмы рабочий предприятия Виктор Калугин скончался через два месяца после происшествия. Чтобы прояснить картину случившегося, “ЗС” связалась с его женой, Любовью Андреевной, которая сейчас пытается судиться с промышленным гигантом.
Рассказывает Любовь Калугина:
– Муж работал слесарем по ремонту котельного цеха № 1 ТЭЦ ОАО “Запорожсталь”. В тот день 23 декабря мы как раз поставили елку, ведь из Москвы ждали своих любимых внучек. Примерно в час дня произошел этот несчастный случай, в результате которого Виктор получил травму головы. По рассказам мужа, он спустился в приямок, который находится на глубине примерно двух метров. Наклонившись, положил лист металла и начал подниматься вверх по лестнице. В этот момент он упал, ударившись головой о бетонный пол насосной. Из раны на голове пошла кровь, он потерял сознание. Когда на некоторое время муж пришел в себя, то почувствовал, что напарник по работе и еще кто-то тянут его к операторной цеха. Через некоторое время туда приехала медсестра здравпункта литейного цеха, которая оказала первую помощь и стала настаивать, учитывая серьезность травмы, на срочной госпитализации. Однако после этого начинаются странные вещи. Скорая помощь вызвана не была. По словам мужа, ему давали на подпись некие документы. Какие именно – он так и не вспомнил, состояние было тяжелым. Тем не менее, моего мужа посадили не в оборудованную скорую помощь, а на частном автомобиле работника ТЭЦ ОАО “Запорожсталь” доставили в “Городскую клиническую больницу экстренной и скорой помощи”. Перед этим предусмотрительно переодели с рабочей одежды в его повседневную. Здесь также хотелось бы отметить, что, по моему убеждению, при наличии такой травмы транспортировать моего мужа в больницу на частном автомобиле было недопустимо, так как это нанесло еще больший вред его здоровью. У должностных лиц ТЭЦ была возможность вызвать скорую помощь для транспортировки моего мужа в больницу в сопровождении медицинских специалистов. Я считаю, действия руководства ТЭЦ были, в первую очередь, направлены на сокрытие этого несчастного случая, а не на предоставление надлежащей помощи моему мужу.
– Виктора сопровождал в больницу мастер производственного участка, – продолжает женщина. – В приемном отделении он сообщил, что якобы “является соседом моего мужа”, который получил бытовую травму дома. Так его и оформили.
28 декабря, учитывая бездействие должностных лиц ОАО “Запорожсталь” в отношении надлежащего и своевременного расследования несчастного случая, Виктор Калугин, через свою жену, письменно обратился к начальнику отдела охраны труда ОАО “Запорожсталь” с просьбой расследовать несчастный случай, который с ним произошел. Была создана комиссия и составлен акт.
Вот некоторые выводы этой комиссии:
“В. А. Калугин прошел первичный и периодический медицинский осмотр 02.03.2010 г. без противопоказаний к работе по профессии. При выполнении работ В. А. Калугиным 23.12.2010 г. освещенность в помещении теплофикационной котельной № 1 и в приямке повысительных насосов соответствовала установленным нормам (справки лаборатории охраны окружающей среды ОАО “Запорожсталь” от 29.12.2010 г., от 11.01.2011 г.). Пол в приямке повысительных насосов бетонный, без выбоин, трещин и выступов, не скользкий и имеет ровную поверхность. В помещении ТФК № 1 28.12.2010 г., 03.01.2011 г., 04.01.2011 г. газоспасательной службой ОАО “Запорожсталь” был проведен отбор проб воздуха на определение содержания в нем СО, CH4, О2, который показал процентное содержание О2 на уровне 20,9 % – 21 %, а СО и СН4 – не обнаружено, что соответствует требованиям действующих санитарных норм и правил.
В соответствии с картой условий труда № 15–0182, справки ЛООС от 11.01.2011 г., проведенным углубленным обследованием ТФК № 1 на соответствие требованиям нормативно-правовых актов по охране труда воздействия опасных производственных факторов при выполнении данной работы на В. А. Калугина не установлено”.
Любовь и Виктор Калугины с внучками
Любовь Калугина считает, что затягивание с расследованием несчастного случая фактически привело к невозможности точного установления и фиксации всех обстоятельств, при которых произошел несчастный случай. 23 февраля 2011 года Виктор Калугин умер в больнице.
– После этого я обратилась в Территориальное управление государственного департамента промышленной безопасности, охраны труда и горного надзора по Запорожской области для проведения специального расследования несчастного случая, который произошел с моим мужем, – продолжает Любовь Калугина. – Согласно выводам судмедэкспертизы, смерть моего мужа наступила в результате заболевания – “гипертензия с острым нарушением мозгового кровообращения, осложненного инсультом с прорывом крови в желудочковую систему”. По результатам этого расследования смерть Виктора не была связана с производством, а стала следствием общего состояния здоровья. Но мой муж никогда не жаловался на плохое самочувствие, а когда я получила на руки его медицинскую карточку, оказалось, что у него были проблемы с давлением. Однако, на мой взгляд, листы с таким диагнозом ему в карточку вклеили уже после несчастного случая. Судя по характеру полученных моим мужем травм, которые были обнаружены при поступлении в больницу, его смерть была непосредственно связана с этим несчастным случаем, – считает Любовь Калугина.
По ее словам, комбинат выделил в качестве материальной помощи в общей сложности 9 тысяч гривен.
– Они мне сказали, что вы получили 12 тысяч и на этом все, – говорит Любовь Калугина. – Оказывается, еще 3 тысячи они посчитали в виде крови, которую я брала для переливания мужу. То, что он всю жизнь был донором, то, что работники комбината могли сами сдать кровь ему в помощь, даже не говорится. За два месяца пребывания мужа в больнице мы потратили около 30 тысяч гривен. Плюс похороны, – подытожила Любовь Андреевна.
Как видим, в акте комиссии, созданной на предприятии, и в рассказе Любови Калугиной факты изложены совершенно по-разному.
Что именно стало причиной смерти Виктора Калугина, покажет дополнительная проверка медицинской карточки независимым экспертом и последующие разбирательства в суде.
Законом прописан четкий порядок расследования и ведения учета несчастных случаев, профессиональных заболеваний и аварий на производстве. Основное, что необходимо предпринять при таком развитии событий – оказать максимально возможную помощь потерпевшему, а также оповестить такие структуры, как Госгорпромнадзор, исполнительную дирекцию Фонда страхования от несчастных случаев на производстве, а также в этот же день создать спецкомиссию по расследованию. Ничего из этого перечня сделано не было. А ведь вызов специализированной скорой помощи и надлежащая перевозка зачастую спасают потерпевшему жизнь.
Цитата из акта расследования несчастного случая: “23.12.2010 г., психофизиологическое состояние Виктора Калугина было спокойным, уравновешенным, он улыбался и шутил”.
