Вячеслав Молотов подписывает Пакт Молотова и Риббентропа
Не сходятся концы с концами…
Но все равно, любителей “переписывать” не убывает. И причина тут в том, что написанная “каноническая” история Второй мировой войны (а ее период, проходивший с участием советских войск и войск гитлеровской Германии, называется Великой Отечественной войной) трещит по всем швам. Особенно касательно начального периода упомянутой войны. Которая была, как известно из школьных учебников, вероломной и внезапной. Несмотря на все доклады советских разведчиков и руководства наркомата обороны, включая и начальника Генерального штаба генерала Георгия Жукова.
Впрочем, к 70-летию начала войны историки внешней разведки России (т. е. разведки НКВД-КГБ) официально поправили главного классика войны Маршала Георгия Константиновича Жукова и его “Воспоминания и размышления”. Оказывается, эпизода с перебежчиками, о которых Сталину доложили нарком Тимошенко и начальник Генштаба Жуков, в природе не существовало. Уже хотя бы потому, что тогдашняя система связи не позволила бы сообщить в Москву сведения с такой скоростью.
Но это еще не вся правда. Оказывается, что не только о перебежчиках наркомат и Генштаб ничего не могли доложить (во всяком случае, в те сроки, о которых пишет Жуков), но и вообще обстановку глубже, чем ее знал Сталин, там знать не могли по определению.
Вот исследование Льва Исакова “Когда ударил колокол беды?”: “О положении на границе наиболее информирован тот род войск, который прямо осуществляет ведомство над ней и всегда пребывает в состоянии не повышенной, а полной боевой готовности – пограничники. И действительно, их сводки за май–июнь переполнены тревожными сведениями в нарастающей динамике – но пограничники НИКОГДА не подчинялись военному ведомству и в канун войны входили в систему НКВД, имея высшим начальником генерала Н. Власика, бывшим, кроме того, комендантом Кремля и начальником личной охраны И. В. Сталина. Т.е. их сводки ложились на стол ему и уже оттуда следовали двум его непосредственным начальникам: И. В. Сталину и Л. П. Берии – и доходили до НКО (наркомата обороны) уже по нисходящим правительственным каналам как препарированная информация, сокращенная к узковоенной области.
Закордонная разведка? Но она в ту пору была преимущественно сосредоточена в НКГБ, шеф которого В. Абакумов, информируя правительство, естественно, не пересылал копии своих сводок в другие ведомства, как и в НКО. Т.е. ее материалы, как и в первом случае, “спускались” в НКО из правительственных сфер…
Собственно агентурная система ГРУ Генерального штаба квалифицированная, широко развернутая. “Но, как известно…” беру в кавычки, мне лично ничего об этом не известно; я только читал “об этом” у В. Анфилова, А. Самсонов – начальник ГРУ генерал-лейтенант Ф. И. Голиков откладывал все тревожные агентурные материалы в папку “Недостоверные и дезинформирующие сведения”…
Самонаблюдения армии (даже без флота, который имел собственный НК ВМФ)? Но дивизии эшелона прикрытия границ развертываются от нее не ближе 20–30 км (в действительности 20–140 км) и, собственно, могут наблюдать только ближайшие рынки, питаясь всезнающим ведомством АТС (Адна-Тетка-Сказала); но и то предмет специальных усмотрений Особых Отделов частей (Генерал И. Серов), входивших в систему ГПУ РККА (Л. Мехлис), с 1937 года выведенного из прямого подчинения НКО.
Таким образом, если Сталин, на которого сходилась вся полнота информации, не усматривал в ней признаков войны, то тем более не могли ее предвидеть Тимошенко и Жуков, которые пользовались только ею отпрепарированной, да еще в 4 руки (правительство, Берия, Абакумов, Голиков)”.
Почему дали застрелиться генералу Копцу?
Иными словами, мы имеем еще одно из “переписываний” истории. Но не последнее. На этом никто не акцентировал внимание, но “12–14 июня 1941 года отставлено и арестовано все руководство ВВС и ПВО (П. Рычагов, Я. Смушкевич, Г. Штерн), ранее резко критиковавшееся на майском совещании Высшего Военного Совета за низкий уровень боеготовности вверенных им родов войск”…
Проще говоря, за неделю до начала войны была обезглавлена авиация и ПВО СССР. Напомним, что Смушкевич – дважды Герой Советского Союза во времена, когда Героя-то увидеть было невозможно, хотя их всех знали в лицо. Это он с отрядом из 22 Героев Советского Союза обеспечил Жукову победу на Халхин-Голе. Но 28 октября он и еще 22 высших чина ВВС и ПВО СССР были расстреляны. Замнаркома обороны по авиации Рычагова вообще расстреляли вместе с женой – прославленной к тому времени летчицей Марией Нестеренко. Расстреляли 28 октября 1941 года по прямому приказу Лаврентия Берии. Причиной стало, как потом вспоминал главный террорист сталинской эпохи и наш земляк из Мелитополя Павел Судоплатов, якобы то, что “в мае 1941 г. немецкий “Юнкерс-52” вторгся в советское воздушное пространство и, незамеченный, благополучно приземлился на центральном аэродроме в Москве возле стадиона “Динамо”.
На самом деле правдивой была другая версия. 32-летний Рычагов, бесстрашный летчик и человек, заявил на совещании в Кремле Сталину, что причиной высокой аварийности самолетов является то, “что вы заставляете нас летать на “гробах”. Сталин этого не стерпел ни Рычагову, ни его соратникам.
Впрочем, будь живым Рычагов, и будь он и Штерн (командующий ПВО) на свободе, 22 июня для советской авиации что-то бы изменилось? А вот сами решите…
Маршал Советского Союза Мерецков в своих воспоминаниях сообщил интересную деталь. В последнее предвоенное воскресенье, то есть 15 июня 1941 года, он – тогда заместитель наркома по боевой подготовке – находился в Западном особом военном округе и наблюдал за учением в авиационной части. Вдруг в разгар учения на аэродроме сел немецкий самолет. Вот цитата из мемуаров Мерецкова: “Не веря своим глазам, я обратился с вопросом к командующему округом Д. Г. Павлову. Тот ответил, что по распоряжению начальника Гражданской авиации СССР на этом аэродроме велено принимать немецкие пассажирские самолеты. Это меня возмутило. Я приказал подготовить телеграмму на имя И. В. Сталина о неправильных действиях гражданского начальства и крепко поругал Павлова за то, что он о подобных распоряжениях не информировал наркома обороны. Затем я обратился к начальнику авиации округа Герою Советского Союза И. И. Копцу: “Что же это у вас творится? Если начнется война и авиация округа не сумеет выйти из-под удара противника, что тогда будете делать?”. Копец совершенно спокойно ответил: “Тогда буду стреляться!”. Ровно через неделю 32-летний Копец застрелился. Его начальник Павлов был позднее расстрелян” (“Комсомольская правда”).
Кратенько откомментируем прочитанное. За неделю до войны командующий ВВС самого важного в системе обороны СССР военного округа (после войны он назывался бы Белорусским) генерал Копец четко знал, “если завтра война”, то он точно застрелится. Но ни замнаркома обороны, ни командующий округом – люди с фантастическими полномочиями никак молодого генерала не удержали от недостойного поступка, с должности не сняли и никому об услышанном не доложили. Почему? Да потому, что НИЧЕГО НЕ РЕШАЛИ, а были ТАКИМИ ЖЕ ЗАЛОЖНИКАМИ СИТУАЦИИ, КАК И КОПЕЦ.
Кто же решал? Тимошенко и Жуков тоже ничего не решали. Решали Сталин и Политбюро.
А что они решали? Решали придвинуть к границам миллионы красноармейцев и десятки тысяч различных образцов тяжелого вооружения. Кроме того, подогнать 200 вагонов топографических карт, которые пришлось в первые же часы войны сжечь на станциях, ибо касались они не мест будущих реальных боев, а планируемых – т. е. районов Варшавы и Берлина. А еще все аэродромы были переполнены авиацией. Есть подозрение, что немецкий самолет в рассказе Мерецкова приземлился на гражданском аэродроме, уже занятом военными. И тоже переполненном…
Почему же собирался стреляться генерал Копец? Да потому, что как опытный авиатор он примерно представлял, что такое аэродром. Это, условно говоря, такая большая комната, но с длинной норой вместо выхода. И временем этого выхода не менее 30 секунд. Поэтому, если ты набьешь сюда 10 человек, они будут выползать 5 минут, если 300 – 150 минут. Вся же беда авиации в том, что ей нужны запасные аэродромы, что через час полета самолетам нужна посадка. Т.е. через час начинается обратный процесс – кто не вылетел, ожидает посадки тех, у кого заканчивается бензин. Таким образом, в лучшем случае с аэродрома, куда набухали 300 самолетов, за час их может взлететь 120. Вот это знал Копец и знал, что виноватым во всем будет именно он. Хотя совсем другие люди приказали ему превратить аэродромы в будущие кладбища самолетов. Что и случилось: потери его округа только за 22 июня составили 738 самолетов. Т.е. 18 с половиной полноценных авиационных полков. Основная масса самолетов была сожжена на земле…
Странное заявление ТАСС
Да, а что еще 14 июня (71 год назад) случилось? 14 июня (а на заграницу и вовсе 13-го) было передано весьма странное “Заявление ТАСС”. Многие простые “работяги войны” назвали его потом едва ли не главной причиной всех наших поражений 1941 года. Мол, это заявление окончательно дезориентировало и войска, и народ. Ибо в документе, в частности, говорилось следующее: “По данным СССР, Германия неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям”.
Но многие сегодняшние исследователи находят документ лишь как зондаж Сталиным намерений Гитлера и изучение ее реакции. Мол, заявление никак не касалось Красной армии, где все продолжалось по плану – все приграничные леса и дальше переполнялись как войсками, так и складами. Вот что пишет Арсен Мартиросян: “Многие исследователи обходят вниманием беспрецедентный порядок публикации рассматриваемого документа. Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года первоначально было передано по радио 13 июня в 18–00, в первую очередь – на заграницу. Вечером того же дня его текст нарком иностранных дел СССР Молотов вручил германскому послу графу Шуленбургу, а посол СССР в Великобритании Майский – премьер-министру Черчиллю. Сталин явно торопился… К 13 июня 1941 г. Сталин располагал данными разведки о том, что гитлеровцы назначили начало выдвижения своих войск на исходные для нападения позиции именно на 13 июня 1941 г. Благодаря этому сообщению Сталин смог провести глобальную разведывательно-геополитическую операцию, в результате которой были выявлены истинные намерения гитлеровцев, проверены данные разведки о дате нападения” (supressa.ru).
В записке бывшего работника аппарата ЦК КПСС В. Г. Толстикова к составителям полного собрания сочинений И. В. Сталина (20.09.04) говорится: “В середине 60-х годов для подготовки документов к 50-летию Октября была создана группа, в которую вошел и я, а также главный редактор журнала “Мировая экономика и международные отношения” Я. С. Хавинсон (он часто публиковался в “Правде” под псевдонимом Маринин)… Как-то в ходе беседы зашел разговор о начале Великой Отечественной войны и, в частности, о Заявлении ТАСС от 14 июня 1941 года. И Я. С. Хавинсон рассказал, насколько я запомнил, следующее: “Перед началом войны я работал ответственным руководителем ТАСС. 13 июня мне позвонили от товарища Сталина и сказали, чтобы я срочно приехал к нему на кунцевскую дачу… Товарищ Сталин сказал: “Пишите, товарищ Хавинсон”. Содержание заявления вызвало у меня, естественно, большое удивление, но я старался этого не выдать. Он как-то или уловил мое удивление, или догадывался о нем, остановился напротив меня, внимательно посмотрел и спросил: “Вы понимаете, товарищ Хавинсон, зачем нам нужно такое Заявление?”. Я откровенно ответил: “Нет, товарищ Сталин, не понимаю”. Тогда он сказал: “Давайте скажем Гитлеру: подумай еще раз, прежде чем начинать!”. Попрощались, и я быстро уехал” (Радио “Голос России”).
И тут сразу целая куча вопросов от “прапорщика Шматко”: “Если вы такие умные, так почему строем не ходите”?. Если Сталин был в курсе того, что замышляет Гитлер, почему нападение оказалось таким “внезапным”, а главное – с такими катастрофическими для СССР последствиями? Но… Давайте об этом как-нибудь в одном из ближайших номеров – договорились?
