То, что больница экстренной и скорой медицинской помощи нуждается в поддержке, уверены, ни у кого не вызывает ни капли сомнений. Но в то же время в одной из газет появилась публикация о том, что больница экстренной и скорой медицинской помощи “превращается в феодальное государство”, что там, якобы, вводятся “тюремные порядки”, “тотальный видеоконтроль”. Вдумайтесь в подзаголовки: “Чтобы духа вашего тут не было!”, “Шаг вправо, шаг влево – выговор!”, “О чем даже подумать страшно”. Однако обо всем по порядку.
Во-первых, я и намека не ощутил на “феодализм” в больнице, где бываю, встречаясь с врачами, заведующими отделениями, с главврачом С.Н. Завгородним, довольно-таки часто. На сей раз в его служебном кабинете находились и юрист, и его заместитель по кадрово-правовым вопросам, о котором в статье отзываются, мягко говоря, нелестно. Кстати, значительно раньше я тоже с подозрением воспринял Ю.И. Макарченко, но после встречи с ним стал диаметрально противоположного мнения. Юрий Иванович старается следовать букве закона, стремясь в большом и малом к порядку. Только и всего! Что, естественно, встречает определенное противодействие. Подчас и главный врач напоминает ему о недопустимости “рубить с плеча”, что имело место. Если работник и нарушил трудовое законодательство, это еще не повод для “навешивания” выговоров. Необходимо детально во всем разобраться, побеседовать… Словом, я еще раз убедился, что С.Н. Завгородний – противник “крутых” мер. Напротив, как мне представляется, кое-где даже слишком демократичен, лоялен, мягок, хотя на его месте другой давно бы власть употребил.
Согласитесь, любое новшество, где бы его ни пытались внедрять, встречает ярое сопротивление тех, кто привык чувствовать себя слишком вольготно, особо не задумываясь при этом о своей профессиональной пригодности. А больницу Сергей Николаевич видит исключительно современной, где и доступность для всех, и качество лечения соответствующее. Не скрою, что кое-кто из “обиженных и униженных” спит и видит во сне С.Н. Завгороднего вне стен больницы, надеясь, скорее всего, на возврат “старых добрых времен”, когда работа врача и медучреждения оценивалась не вылеченными людьми, а койко-местами, не качеством услуг, а их количеством, за что, как ни странно, больные частенько приплачивали “подарками” – то ли вещественными, то ли в виде денежных знаков. Прежде чем представить на ваше обсуждение, дорогие читатели, беседу с главным врачом, отдельно выделю “уникальнейшее” суждение из упомянутого газетного материала “Запорожская больница превращается в феодальное государство”. Цитирую: “Но самым странным моментом в создавшейся ситуации является тот факт, что нынешний главврач не перестал оперировать”. Причем “за закрытыми дверями”.
Позвольте возразить… На мой взгляд, стоит только приветствовать широко известного ученого-хирурга, который, в большей мере занимаясь решением организационных проблем, продолжает, несмотря на занятость, оперировать. Трудно даже вообразить, что бы происходило, если бы не продолжал практиковать А.С. Никоненко – академик, главный трансплантолог Украины, одним из лучших учеников которого стал С.Н. Завгородний. А вспомните академика Н.М. Амосова и многих других! К тому же, оперирует Сергей Николаевич не в каком-то “глухом вакууме”, а с участием врачей, интернов и так далее. К слову, на мой вопрос о возможности присутствия на операциях журналиста ответил положительно. Как говорится, было бы желание и стремление показывать читателям “ювелирную” работу хирургов, врачей других специальностей. А весь, извините, ажиотаж вокруг больницы экстренной и скорой медицинской помощи связан, уверен, лишь с тем, что новый, к тому же умный, талантливый руководитель решительно настроен на обновление, на, замечу, профессиональную работу каждого врача. Кое-что удалось, хотя работает в этой должности С.Н. Завгородний всего лишь десять месяцев. Однако уже сегодня можно говорить о позитивных изменениях, в том числе и в настроении врачей, стремящихся овладеть европейскими и мировыми технологиями. Итак, беседа с главным врачом.
– Сергей Николаевич, не критикуют, как правило, того, кто ничего не делает. Вместе с тем, критика должна быть объективной, доказуемой, чего, к сожалению, не скажешь, читая в интернете: “Медицина по-запорожски: коррупция, жадность и крохоборство”, ознакомливаясь с некоторыми публикациями в масс-медиа. Такое ощущение, будто Ваши ярые оппоненты “ударились во все тяжкие”?
– В последнее время особенно. В прессу обращаются те, кто считает себя незаконно уволенным, другие почему-то уверены в собственном высоком профессионализме. Мол, без них больница просто не выживет… Читая нечто подобное, конечно, расстраиваешься. По-моему, публикация в газете должна основываться на веских доказательствах, но ни в коем случае не на болезненном, с нотками обиды восприятии кем-то чего-то. Вызывают недоумение и надуманные высказывания. В частности, почти все, о чем говорится в названной статье, не имеет под собой никакой почвы. Меня, например, упрекают в увольнении дочери бывшего главного врача. Скажу откровенно: мы ее пожалели, уволив по собственному желанию. Хотя формулировка должна быть другой – врач отказалась сделать компьютерную томографию больному с инсультом. Причем отказалась категорически, утверждая, что в этом нет необходимости. Предварительно с ней беседовали заведующий отделением нейрохирургии Ю.К. Дейниченко, начмед по хирургии О.И. Великий, которые убеждали в необходимости проведения томографии. А в моем же служебном кабинете врач заявила, что не станет выполнять мои распоряжения. В итоге – увольнение, подтверждающее, что каждый врач, другой любой работник должен добросовестно исполнять свои служебные обязанности. А в конкретном приведенном случае речь шла, напомню, об оказании экстренной помощи больному.
– Есть ли повод утверждать, к чему подводит автор статьи, что в больнице намерены уволить всех пенсионеров? Мол, и медосмотры затеяли…
– Опять-таки, это болезненное восприятие каких-то решений администрации. По закону не только пенсионеры, но и все сотрудники обязаны проходить ежегодные медицинские осмотры. Это – системная, подчеркиваю, процедура, независимая от возраста.
– А как бы Вы прокомментировали приведенное в названном материале утверждение о том, что “Ирина Денщикова, главный врач роддома № 1, сказала, что я – пенсионерка и должна уволиться из больницы. Пусть тогда все пенсионеры увольняются – начиная с нашего премьер-министра!”?
– Нехорошо давать публичную оценку чьим-то профессиональным качествам. Однако пусть задумаются пациенты: если человек шестнадцать лет проработала в профкоме, а затем начала трудиться по специальности, есть ли поводы для беспокойства?
– Вы, будучи главным врачом, позволяете себе оперировать, причем, по утверждению автора, “закрывшись за семью замками”. Позволительна ли такая неслыханная “дерзость”?
– Честно говоря, очень люблю и дорожу избранной специальностью. Поэтому заранее предупреждал, что и в должности главного врача буду оперировать. Стараюсь выполнять одну-две операции ежедневно. И каждый день на операциях присутствуют и заведующие отделениями, и студенты, среди которых как профессор, доктор медицинских наук провожу опросы с комментариями.
– Своеобразные практические занятия?
– Важность которых – неоценимая.
– Вы возглавили коллектив общей численностью более трех тысяч человек, в котором свои установившиеся традиции – как славные, так и, мягко говоря, не очень. Ваше отношение к специалистам?
– Здесь главенствующий общеизвестный принцип: кадры решают все! Для успешной работы каждый руководитель стремится сформировать свою команду единомышленников, профессионалов, без чего намеченные цели недостижимы. Однако наша кадровая политика касается, прежде всего, администрации.
– Не возросло ли количество замов?
– Нет! Введена должность заместителя по кадрам и правовой политике (вместо замглавврача по сестринству), что согласовано с профильным министерством и сопровождено соответствующим распоряжением.
– Медицина, увы, бедствует. Чтобы наиболее результативно решать проблемы, в больнице создан благотворительный фонд, деятельность которого ваши оппоненты сравнивают, ничуть не стесняясь, почему-то с “казино”. Разъясните, пожалуйста, ситуацию.
– Тот, кто рассуждает таким образом, очевидно, не осведомлен, что благотворительный фонд – бесприбыльная общественная организация. Ее основная цель – оказание качественной медицинской помощи пациентам.
– В чем это заключается?
– Сегодня государственное финансовое обеспечение медицины составляет где-то двадцать пять процентов от реальной потребности. Все остальное, на что у больницы нет средств, пациенты, в основном, приобретают в аптеках, которые или арендуют площади непосредственно в больнице, или находятся на прилегающей к ней территории. Естественно, наценки на медикаменты, приобретаемые в этих аптеках, высокие. Благотворительный фонд, замечу, закупает медикаменты по оптовым ценам и передает аптеке, которая находится в структуре больницы. Эти медикаменты и передаются из аптеки нашим пациентам.
– Каким образом?
– Пациент вносит в благотворительный фонд определенную сумму, которая включает в себя и обследование, и анестезиологическое обеспечение, и медикаменты, при необходимости и наркотические, которые, к слову, свободно приобрести невозможно, и обеспечение, естественно, послеоперационного периода лечения. Конечно, сумма зависит от характера самой операции, каждая индивидуально просчитана, то есть от двухсот гривен до 3–4 тысяч. Заплатил – обеспечил себе весь комплекс необходимых медицинских услуг…
– Не надо бегать, искать?..
– Конечно.
– Сергей Николаевич, что из намеченного удалось осуществить за прошедшие десять месяцев?
– Сегодня медицина – высокотехнологичная, что касается, в частности, отделения урологии, рассчитанного на девяносто коек, точнее – на его базе создано два отделения: общей урологии на 60 коек и эндоурологии – на 30 коек. Предназначение последней – оказание медицинской помощи больным методом малоинвазивной хирургии.
– Оправданный шаг?
– Несомненно. Мы стали выполнять операции, о которых раньше здесь и не мечтали. Это – операции лапароскопические, на надпочечниках, при раке почки. Больница получила статус неотложной онкохирургии, онкоурологии. Замечу, что количество больных, прошедших оперативное лечение в тридцатикоечном отделении эндоурологии, превышает показатель шестидесятикоечного. Врачи эндоурологического отделения прошли обучение в Днепропетровске, где овладевали лапароскопической методикой.
– Есть проблемы с привлечением высококвалифицированных врачей?
– К сожалению. В отделении нейрохирургии, например. Мы обращались с соответствующей просьбой в Запорожский государственный медуниверситет, в областное управление здравоохранения. Есть кадровая проблема и в отделении реанимации. Работа эта – тяжелая, напряженная.
– Не знаю, да и нет жгучего желания выслушивать всевозможные досужие вымыслы о работе вверенной Вам больницы. Однако имеют место и такие суждения. Мол, наконец-то, начали ломать устаревшие стереотипы, появилась реальная возможность для обновления. Нелегкое это дело?
– Очень трудное. Говорить о том, что мы держим равнение на Европу, пожалуй, пока что рановато. Однако надо стремиться. Мы проводим компьютеризацию, но вовсе не для того, чтобы установить тотальную слежку за всеми. Видеонаблюдение установлено только в приемных покоях – и в первом, и во втором. Ведь среди пациентов оказываются и те, кто находится в алкогольном опьянении, которым свойственно неадекватное поведение – драки, буйство. Кроме этого, мы можем проверить, когда поступил пациент, долго ли ожидал помощи.
– Ведется хронология?
– Конечно. Во всех зарубежных клиниках широко используется видеонаблюдение, что позволяет четко контролировать ситуацию в лечебных учреждениях.
– Да и объективная самооценка каждому из нас никак не повредит? Наличие диплома, увы, по большему счету, ни о чем не говорит?
– Безусловно. Работая, надо постоянно самосовершенствоваться, намечать цели и стремиться к ним. За деньги, как ни крути, авторитет не купишь! К тому же, я стремлюсь находить общий язык с каждым врачом, специалистом, открыт для общения с людьми.
